Политсвинарник

Жертва Великому Профу. Рок-опера – мыльная, потому что будет с продолжением.

Сначала видно Небо... Огромное и звездатое небо... Звезд на нем больше, чем веснушек на носу скромной ирландской девушки, напившейся виски и дремлющей в кресле-качалке... Но это не важно. Важно другое - внизу пещера, возле которой крутится громадный мужик с черными усищами, напоминающий Гришку Распутина и академика Капицу одновременно. Это Проф. Он ходит вокруг пещеры и поет на мотив арии Мистера Икса из всем известного произведения:

Устал я греться
У коллайдера дна,
О, где взять сердце,
Что полюбит меня.
Хочу с блондинкой
Пышногрудою жить,
Её я в жертву
Всем велю притащить...

Поблизости от мрачного логова Профа находится Свинарник. В нем решаются важные жизненные вопросы. Это видно по количеству пустых бутылок из-под спиртного, разбросанных вокруг. В Свинарнике идет обсуждение животрепещущей проблемы - где взять блондинку для Профа. Все растеряны - ведь никому не хочется, чтобы Земля погибла, если Проф разгневается. Все сидят за большим деревянным столом и настроены очень серьезно. Все, кроме Лишенца. Он уже напился с баранами и лежит мордой в салате, время от времени поднимая морду и напевая политически безграмотные куплетцы. В этот раз его ария такова:

Дили-дили, трали-вали -
Это нам не задавали,
Чтоб блондинку мы искали
Чтобы Проф с ней трали-вали...

Заботливый и подвыпивший Грека, сидящий рядом, докладывает ему новую порцию салата оливье в тарелку, и Лишенец опять успокаивается. Грека поглаживает его по голове, чтоб он быстрей уснул и напевает колыбельную на мотив «Сувениры» от Демиса Руссоса (грек все-таки):

Усни, попович, поскорей,
С утра пойдем искать… дивчин,
В покое чтоб оставил Проф
Живущих рядом всех мужчин.

Лишенец не засыпает и таким же пьяным голосом тянет с Грекой припев:

Да, завтра поиск предстоит нам вновь,
Играет Профа озорная кровь,
Блондинку срочно надо нам найти, а то
Никто здесь быть ей не готов…

Все переглядываются, и по взглядам понятно, что никто из этих суровых мужчин не готов быть пышногрудой блондинкой Профа. Со своего места, блестя фиксой, поднимается Ваня В Квадрате – скромный, но держащийся с достоинством парень. На его правом бицепсе татуировка "Ван-Ван – фореве!", а на веках выколото: «Ложись спать пораньше – экономь электроэнергию!». На одном плече на манер гусарского ментика – телогреечка с белыми полосочками. Он исполняет свою арию на мотив «Мурки»:

Раз такое дело – Профу захотелось
Жертву симпатишную в кровать,
Надо, не иначе, нам ее назначить –
И зачем тут долго размышлять?

Внезапно все в ужасе умолкают – со стороны логова Профа раздается страшный рев…

Вы когда-нибудь слышали, наши маленькие читатели, как мурлычет мальдивский койот, приближаясь к самке? А теперь представьте, что это десять Мальдивских койотов мурлыкают, не найдя этой самой самки. Вот примерно такие возгласы издает Проф, приближаясь к Свинарнику. Земля трясется, как писал великий классик Лев Лермонтов, «как грудь Памелы Андерсон во время съемок «Спасателей Малибу»… Но что это!? Совсем рядом со Свинарником слышится беззатейно-трогательное и даже местами щемящее, как плохой коньяк, пение пастушьего рожка. И вот из-за поворота неспешно выходит его владелец – вместе с инструментом, разумеется. В его глазах отражается небо, льняные локоны падают на плечи, на футболке нарисован муравьед, в одной руке он держит рожок, в другой – бутылку прекраснейшего бульбового первача. Первым реагирует О.Хамстер, смазывающий оливковым маслом скрипящий конкистадорский шлем. Он вытягивает руку в направлении человека-муравьеда и поет на мотив «Собора Парижской Богоматери»:

Стой, неужели это все мне снится?! К нам
муравьед пришел из-за границы… Он
так добр и прост со всех сторон, как ни крути
Для жертвы Профу вот ему бы и пойти…

Все хором подхватывают:

Да! Похоже, сбудется заветная мечта,
Вернутся к Профу его такт и доброта!
А то, что это не блондинка, а блондин,
И не заметит наш суровый господин!

Человек-муравьед на все это не реагирует. Он далек от повседневной суеты. Звери-москали в незапамятные времена вырезали весь его небольшой народ. Откуда он сам появился – загадка, но на наше повествование это никак не влияет. Он истово допивает содержимое бутыли, не спеша бережливо заталкивает ее в заплечный мешок и, глядя на свинарей за столом, поет на мотив «Генералов песчаных карьеров»:

Зовусь по паспорту Андрей Рожков,
Прошу пустить к вам на ночлег,
Попил бы пива, съел бы пирожков,
Не даст ли места добрый человек?

Все за столом переглядываются, намереваясь показать ему дорогу к логову Профа и тем самым отвести от Свинарника почти неминучую беду. Быстрее всех реагирует Сид-фармацевт. Он стремительно сбрасывает с лица пропитанное бензином полотенце, позволяющее ему
смотреть канадское кабельное телевидение без спутниковой тарелки, и приплясывает вокруг Рожкова, напевая на мотив «Вологды» - песня как раз самое то, потому что Сида от этого канадского телевидения торкнуло:

Знаю, знаю, добрый хозяин где ждет,
Видишь – вон пещера вдали от ворот?
Быстро, очень быстро иди-ка туда,
Будет и ночлег, и еда!
Добрый Профессор давно там живет,
В гости давно с нетерпением ждет,
В гости лишь тебя давно ждет!

Довольный человек-муравьед направляется в указанном направлении. Свинари замолкают в ожидании развязки. Внезапно брачный крик Профа стихает. Становится до жути тихо. Так тихо, что слышно, как шевелятся волосы в носу у спящего Лишенца.

Так проходит полчаса. Потом еще минут пятнадцать. В звенящей тишине удивленные свинари наблюдают, как возвращается Андрей Рожков. Футболка с муравьедом разорвана на груди, волосы встрепаны, в остальном же он цел и невредим. Оченно удивленный Зингер спрашивает его на мотив «Чё те нада?»:

Вот дошел ты, Рожков, аж до логова Профа,
Чего делал он там с тобой, Андрей?
Хорошо ли тебе было с ним иль очень плохо,
Расскажи, расскажи нам поскорей.

Рожков отвечает на мотив «Шербурских зонтиков»:

Вот пришел я тихо – про ночлег спросил,
Он метнулся сразу, не жалея сил,
На груди футболку разодрать успел,
Но вопрос у него вдруг созрел:

«Мне нужна, сказал, блондинка-инженер,
Чтобы детям нашим подавать пример,
Ты скажи, родная, дай скорей ответ:
В холодильнике есть магнит или нет?»

Я ответил: «Есть, но только на дверях,
Покупают люди в дальних их краях,
И, вернувшись, вешают их все на дверь…»
Проф шокирован был ответом моим…

И пошел обратно, сильно зарыдал,
И кричал, что умную блондинку ждал,
И разбиты нынче все мечты его…
Обессиленный, он ушел спать…

Свинари аплодируют храброму Рожкову, нейтрализовавшему Профа еще, как минимум, на ночь. Он раскланивается, но все понимают, что завтра проблема спасения человечества опять будет поставлена ребром. С металлическим лязгом, не выдержав нервного напряжения, поднимается Грузовой Лифтер. Его предложение исполняется на мотив хита «Если завтра война»:

Если завтра на нас буйный Проф нападет,
Всей коллайдерной силой нагрянет –
Есть один человек – в мастера кандидат,
Он со штангою верною встанет.

Стоя жму, лежа жму я и сидя,
Мой мотив и могуч, и суров –
Если завтра война, если Проф нападет,
То ему надаю я пинков!

Свинари наперебой отговаривают храбреца от этого безумного поступка, объясняя неразумному Грузовому Лифтеру, что Проф силой одной лишь своей надбровной магнетической индукции передвигает вагонетки с металлоломом. Что уж говорить об одиноком храбреце со штангой? Опять, уже в который раз, воцаряется зловещая хичкоковская тишина. Лишенец, лежа на оливье икает, и все очень сильно пугаются. Наконец слово берет один хитрюга – сапожник Наум. Вытащив из угла рта гвоздь-сотку, используемый вместо зубочистки, он вкрадчиво…

...очень вкрадчиво исполняет свою арию (на мотив "Семь-сорок"

)

А утром Проф проснется,
А утром Проф проснется,
А утром Проф проснется
И сунет ноги свои он в сапоги

К полу прибить их надо,
К полу прибить их надо,
И задержать движенье
Профессорской ноги...

Все наперебой кричат: "Правильно! Как мы не догадались раньше? Проф - как дитя - он будет две недели думать, почему не может отойти от кровати". Науму-сапожнику находят самые лучшие молоток и гвозди, и он уползает по-пластунски к логову Профа.

А в это время в своем логове Проф заканчивает отверточную сборку своего аццкого изобретения - Большого Андрейного Камландера - сокращенно БАК - уменшительно-ласкательно БАЧОК. Хрен знает, для чего оно нужно, но вид внушает уважение: к пластмассовому ведерку прикручен карбюратор от "пятерки", от него идут провода к видеоигре "Сега", которая, в свою очередь, соединяется хомутиком с давно просроченной банкой свиной тушенки. Все идет к имитации Большого взрыва.

Проф закручивает последний болтик и, прислоняясь к ведру огромной спинищей, ест батон и напевает на мотив "Как упоительны в России вечера...":

Теперь вздремнуть могу я смело до утра,
И насладиться вкусом мягкой булки,
А завтра все узнают свиньи-скудоумки,
Какая тонкая затеяна игра!

Вокруг всё - бред, и Ньютон - шарлатан,
Со мной в сравнении - и Ломоносов - скудоумок,
Однако, хватит под луной пустых прогулок,
И человечеству ответ мой будет дан!

Подползший Наум лежит рядом в кустах и с ужасом смотрит на то, как в профовском чреве за считанные минуты исчезают четыре французских батона - причем с целлофановой оберткой и маленькими этикеточками на них. Однако же, Наум замечает и другое - маленький кусок булки падает прямо в БАК. Конечно же, аццкая машина не заработает в таких условиях, но для верности Наум все же прибивает огромные кирзачи Профа гвоздями к полу. Храпящий Проф время от времени пошевеливается под постукивание молоточка и сквозь сон бормочет сложные математические формулы: "Люська! Ты всего лишь лаборантка кафедры. Буишь моей - сделаю старшим лаборантом!" "Ингрида Ньютоновна! Хоть Вам и писят восемь, Вы еще ого-го!"

Сделавши свое черное дело в добрых целях, Наум уползает обратно в Свинарник. Наступает тревожное армагеддонистое утро. Проф продирает глаза и достает из-под подушки спецодежду, которую надевает только в особых случаях - огромный двурогий шлем с титано-силуминовым напылением и подкладкой из стеклоткани. Это полностью соответствует ГН 590/04, СанПиН 123.42 и ХРЕНЬ 007. Если бы рядом было несколько блондинков, они бы с удовольствием сбежались к Профу... Но блондинков рядом нет. И это придает ситуации предельный драматизм в апогеистической законченности